Материал создан на основе книги «секрет Дворцовой Табакерки», Спб., 2002
№ 11 (66), ноябрь 2010 источник
Произведения искусства «галантного содержания» из коллекции Екатерининского дворца-музея открывают интересную и малоизвестную страницу в истории русской культуры и представляют творчество многих мастеров с неожиданной стороны.
Загородная императорская резиденция — Царское Село — ежегодно в течение двух с половиной столетий (XVIII — нач. XX века) с апреля по октябрь превращалась в летнюю столицу. Великолепные дворцы и парки этого замечательного уголка в окрестностях Петербурга неразрывно связаны с личной жизнью коронованных владельцев. Здесь они ощущали себя не столько членами августейшей фамилии, чья жизнь была окутана покровом государственной тайны, сколько раскованными людьми с обычными человеческими слабостями и увлечениями.
Обстановка личных комнат ярко отражала вкусы их обитателей. Наряду со всевозможными предметами, собиравшимися на протяжении долгого времени, во дворце существовали вещи сугубо бытового назначения: настольные звонки, часы, чернильницы, пепельницы, стаканы для карандашей, дамские зонтики и мужские тросточки с оригинальными ручками.
[читать]
Появление первых «пикантных вещиц», в дальнейшем положивших начало дворцовой коллекции, традиционно связывают с правлением веселой императрицы Елизаветы Петровны, в царствование которой куртуазные развлечения XVIII века достигли своего подлинного расцвета.
От елизаветинской эпохи в коллекции сохранился один предмет середины XVIII века — печной изразец с полихромной росписью, изображающий сидящего мужчину в непристойной позе. Изразец является дошедшим до наших дней фрагментом облицовки одной из печей в жилых помещениях дворца. Роспись изразца восходит к народным картинкам, которые в России с давних пор называли лубочными. «Веселые картинки» пользовались большим спросом в народе. Можно предположить, что в жилых покоях Елизаветы Петровны был не один такой изразец, а на облицовке печей могли быть и другие «потешные» сюжеты. По всей видимости, «любовные» лубки со столь откровенными сценами пользовались популярностью у Двора.
В эту эпоху в полной мере проявилась любовь представителей высшего света к играм, маскарадам, неуемным фантазиям, непостоянству, что выражалось в переодеваниях придворных.
Продолжила «тему» светских куртуазных развлечений императрица Екатерина II, которая, как и ее предшественница, также не имела излишних предрассудков. В маленьких гостиных и личных комнатах императрицы наряду с экзотическими напитками, кофе и чаем, появились глубокие диваны и мягкие, располагающие к изысканной лени, подушки. Жизнь Двора, отделенная от остального мира тяжелыми шелковыми портьерами, порой более напоминала игру в жизнь, игру в любовь, затейливый маскарад. Элегантные пастухи и пастушки, одетые в фантастические, богатые бальные наряды, угощали друг друга виноградом в золотистом полумраке, плели венки на зеленых лужайках парка. «Покоем сельской жизни» и полной свободой наслаждалась императрица, желавшая чувствовать себя в своей любимой резиденции просто женщиной.
В XIX веке предметы с эротическим подтекстом в большем или меньшем объеме собирались всеми царствующими особами и великими князьями.Чаще всего, это были эротические забавы и шутки, которые можно было благопристойно скрыть занавеской, фарфоровым чехлом в виде одеяла или разместить поверх откровенной живописи невинную гравюру, словом, это были предметы с определенными секретами, не предназначавшиеся для посторонних глаз. Наиболее значительной коллекцией подобных предметов владел император Александр II. Стены его ванной комнаты были украшены французскими литографиями с легкомысленными сюжетами. В потайных ящиках шкафов и конторок в его кабинетах Зимнего, Гатчинского и Царскосельского дворцов хранились различные вещи с изображением пикантных сцен. Его сын Александр (будущий император Александр III) также унаследовал страсть к коллекционированию: комнаты наследника в Александровском дворце больше походили на музей, где было немало разнохарактерных предметов, представлявших «личный» интерес.
В 1918 году все личные вещи, отражавшие интимную сторону жизни многих поколений владельцев дворца, были выделены в особую, так называемую эротическую, коллекцию. По мысли идеологов новой власти она должна была демонстрировать пороки и аморальность династии Романовых. Однако в 1956 году многие предметы были уничтожены по решению специальной комиссии, которая сочла, что эти произведения недостойны хранения и экспонирования «как не имеющие художественной, исторической значимости и не представляющие познавательной ценности».
Сохранившееся собрание принадлежит к различным видам и жанрам искусства и, в основном, позволяет судить о творчестве мастеров XIX столетия, так как произведения XVIII века практически отсутствуют. Здесь есть живопись и графика, а также многочисленные предметы бронзовой пластики, барельефы, медали, фигурки, коробочки, табакерки, кость, финифть, лаки, игральные карты, изделия из фарфора и керамики, курительные трубки.
В XIX веке эротическое искусство все больше начинает ориентироваться на интересы не только Императорского двора и крупнейших вельмож страны. Картины, скульптура, предметы прикладного искусства «игривого» содержания становятся доступны уже и чиновнику, и мелкому дворянину, и торговцу. Мастера прекрасно знали запросы как аристократического, так и менее знатного, но зато более многочисленного, заказчика.
Они старались угодить всем. Характерным примером произведений, имевших весьма «демократический» адрес, являются керамические изделия, созданные на частном заводе Гужева. Фигуры с цветной полихромной росписью изображают галантные пары танцующих мещан и отдыхающих красавиц, прячущих под съемной накидкой свою наготу.
Эротика в искусстве — тема, мало исследованная в России. Между тем, корни ее уходят вглубь истории и культуры. Достаточно вспомнить хотя бы святочные и масленичные традиции с их комизмом и плутовством, эротическим озорством и, подчас, откровенной сексуальной свободой. Экспонаты коллекции в Екатерининском дворце позволяют взглянуть на творчество художников в новом аспекте и в который раз удивиться богатству и непредсказуемости проявлений.
.
